Дунбар МакХит внимательно окинул взглядом собравшихся перед ним волков.

– Что такое честь? Честь – это когда поступают правильно. На протяжении многих лет стражи размечали нам границы, указывали нам охотничьи владенья. Так постановили первые волки Стражи и первый фенго. Но разве они самые главные в стране Далеко-Далеко? Разве Кольцо вулканов – центр нашей земли? Самый главный у нас – Великий Люпус! И мы взываем к Великому Люпусу с просьбой о помощи. Он хочет, чтобы мы вернули себе честь и сбросили цепи Стражи. Это наша обязанность перед всеми остальными волками из страны Далеко-Далеко!

Собравшиеся встретили речь вождя воодушевленным лаем и воем одобрения. Дунбар немного подождал и жестом попросил всех замолчать. В наступившей тишине он продолжил плести коварную сеть обмана и ложных обещаний.

– Эдме могла бы обеспечить клану достойное место в Страже, но предала нас. Первой вашей мыслью наверняка было: «Пусть бы ее разорвала медведица!» Но что стоит смерть одной безродной волчицы? Немного. Лучше мы воспользуемся глупостью предательницы и развяжем войну, которая вернет нам честь.

«Так, значит, вот чего хочет Великий Люпус? – думала Катрия. – Войны?»

– Какую войну? – изумленно спросил Блиден.

Дунбар МакХит с размаху ударил его в бок.

– Не перебивай! Я говорю о войне между стражами и медведями. В долине у Священного кольца обитает много медведей. Если они все выступят против волков, то Страже, какой мы ее знаем, наступит конец.

– А что потом? – спросила супруга вождя.

– А затем наступит наше время.

– Наше время! – одобрительно забормотали волки. – Наше время! Наше время! – Слова эти перелетали по пещере, словно заклинание.

Внутри волков из клана МакХитов, словно гнойник, нарастало яростное возмущение. Их изуродованные умы быстрее всего откликались на злобу и коварство.

– Так какой будет план? – с некоторой опаской спросил Малан, второй по рангу волк после вождя. И тут же поспешно добавил: – Ваш план, вождь.

– Очень простой. Нам нужен заложник. Для этого подходит медвежонок, с которым играла Эдме.

– И где мы будем его держать? – поинтересовался Малан.

– В Яме со Старым Кагсом, – рявкнул Дунбар.

Кровь застыла в жилах Катрии. Неужели подлость вождя не знает границ?

– О! – пронесся вздох по всему гаддерхилу.

– Да-да, у вашего вождя припасено еще немало сюрпризов, – сказал Дунбар, бросая особенно ядовитый взгляд на Донайдха.

В Яме МакХиты держали Старого Кагса – волка с пенной пастью. Им пугали не в меру разбаловавшихся щенков. «Брошу тебя в яму со Старым Кагсом – он-то тебя научит. Если останешься в живых». И это была не пустая угроза. Дерзких забияк действительно бросали в яму, только большинство из них выживало, потому что у Старого Кагса в пасти оставался только один больной зуб, и он не мог никого загрызть. Когда щенков поднимали, все они поразительным образом менялись – испуганно молчали и постоянно принимали позу покорности. Они не заболевали пенной пастью, но, казалось, заражались безумием и, как правило, умирали, не дожив до зрелого возраста. Катрия едва сдерживала тошноту, думая о том, как это жестоко – бросить невинного детеныша в мерзкую яму. Позор ее недостойному клану! Это действительно приведет к войне между медведями, волками и даже совами. В их стране воцарится настоящий хаос! Но как раз этого вождь и добивается, потому что, если МакХитов объявят крайтом, им всем придется покинуть Далеко-Далеко навсегда. Лучше уж война!

Глава двенадцатая

Первая стража

– Собирайтесь быстрее! время не ждет! Опоздаете на первую ночь обучения!

– Сдается мне, они и глаз не сомкнули, правда, Моргунья? Уж ты-то должна знать, – заметил пятнистый волк, обращаясь к сестре.

– Наверное, так и есть. Вспоминаю свою первую ночь в Дозоре – я так волновалась, что никак не могла заснуть. Ну давайте, собирайтесь, а то вправду опоздаете. Сноудон не на шутку разозлится, если задержится на страже, да и Колин тоже.

– Колин? Сноудон? Они тоже наши тайги?

– О нет, дорогуша, – ответила Моргунья. – Ваши тайги – мы. А они просто стражи, в этом цикле надзирающие за Морганом и Быстробуйным. Скоро взойдет месяц-коготь.

– Месяц-коготь? – переспросил Фаолан.

– Это первая стадия роста, – предположила Эдме. – Потому что луна в это время похожа на коготь волка.

– Точно, – ответила Моргунья. – Вы, как я погляжу, уже успели почитать Кость Костей.

Фаолан и Эдме вышли из логова и рысцою последовали за своими тайгами к восточной стороне Кольца. Их окружала удивительная местность. Под ногами то и дело раздавался хруст – они бежали по корочке лавового потока, застывшего слоями черного стекла. То тут то там темноту прорезали вырывавшиеся из-под земли языки пламени. Время от времени волки Стражи высоко подпрыгивали, словно надеясь достать до неба. Так они выслеживали серых охотников.

Чувствовалось, что вулканы стали активнее. В безлунной ночи пролетавшие в воздухе искры оставляли после себя яркий след, смешивавшийся с холодным ледяным светом звезд. Угольки плясали свой тихий танец на фоне дальнего лая и воя стражей. Никогда еще Фаолан с Эдме не слышали таких звуков. Каждый голос пел на своей ноте, но все вместе они создавали чарующую музыку, долетавшую сюда словно из иного мира. Здешние волки выли тише, чем клановые, но при этом голос их казался богаче и насыщеннее.

Фаолан с Эдме сами едва не завыли в ответ. Их остановило только то, что, скорее всего, тогда они бы нарушили правила. Словно прочитав их мысли, Крюк обернулся и сказал:

– Ваш черед выть наступит, когда вы взберетесь на друмлин. Я понимаю, что ужасно хочется ответить.

– Но получится ли у нас так же красиво? – спросила Эдме.

– Получится, – уверила ее Моргунья. – Не сразу, но получится. Музыка таится внутри вас, нужно только ее разбудить.

– Наконец-то!

Сноудон, пепельно-серый волк, спрыгнул с костяного кургана, возвышавшегося прямо напротив Быстробуйного. На первый взгляд у него не было никаких уродств, выдававших бывшего малькада. Прямые ноги, правильные лапы, два нормальных глаза, два уха и хвост. Как же он стал членом Стражи? Фаолан и Эдме не смогли скрыть удивления, отразившегося на их мордах.

– Не можете понять, да? – пролаял Сноудон грубым голосом, совершенно не походившим на его вой, и высунул язык. Эдме и Фаолан отпрыгнули назад: язык был раздвоенным, похожим на змеиный.

Сноудон засмеялся.

– Такой вот он. Любит потешаться над новичками, – пробормотала Моргунья.

– Сноудон сейчас пойдет к себе в логово, и чем, по-вашему, он займется первым делом? – спросил Крюк.

– Чем же? – спросил Фаолан.

– Выглодает отчет о своем дежурстве. Сколько сов прилетало за углями, кто из них походил на серых охотников. Отчитается об активности вулкана. Ну, и так далее. Забирайся вверх, Фаолан. Это твой друмлин. Задача – наблюдать за Быстробуйным. Моргунья проводит Эдме к кургану напротив Моргана. Забирайся, я скоро подойду.

Этой ночью новичкам предстояло узнать многое.

– Я твой тайга, – говорил Крюк. – Но и Быстробуйный – тоже твой наставник.

Он кивком указал на вулкан, из кратера которого с ревом вырывались и тут же растворялись в темноте клубы дыма.

– Ты узнаешь, как в зависимости от времени года меняются сернистые испарения. Лавовые потоки нынче редки, но ты почувствуешь разницу между потоками Быстробуйного и, например, потоками Киля на другой стороне Кольца.

На востоке из-за горизонта выглянул тонкий серпик молодой луны. В его серебристом свете Фаолан наконец заметил сов Га’Хуула. Их широкие крылья мерно поднимались и опускались, совершенно бесшумно, словно это были величественные призраки.

– Обычно они прилетают, когда поднимается луна. Их лучше всего видно как раз с друмлинов напротив Быстробуйного и Моргана. На Кости Костей запечатлена история самых главных сов, начиная с тех, что познакомились с волками более тысячи лет назад.